Выдержки из сопроводительного буклета к
звуковому справочнику-определителю "Голоса
птиц России. Часть 1: Европейская Россия, Урал и
Западная Сибирь: Звуковой
справочник-определитель. Сопроводительный
буклет. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2007. ISBN
5-7525-1639-0. Авторы-составители: Б. Н. Вепринцев, О.
Д. Вепринцева, В. К. Рябицев, М. Г. Дмитренок, С. А.
Букреев, С. И. Гашков. Под общей редакцией доктора
биологических наук, профессора В. К. Рябицева
Из истории записи голосов птиц и о
Фонотеке голосов животных им. проф. Б.Н.
Вепринцева
Основной источник звуков — Фонотека голосов
животных им. проф. Б. Н. Вепринцева (Российская
академия наук), где собраны труды более ста
зоологов. Первым из них был Борис Николаевич
Вепринцев (1928-1990) — основатель этого
архива-библиотеки, центра коллективного
пользования, аналогичного тем, что имеются в
наиболее развитых странах мира. В статье,
посвященной истории записи голосов животных в
СССР, подготовленной Вепринцевым в 1978 году для
английского журнала, он рассказал также о том,
что побудило его самого и как он начинал эту
работу. Здесь приведены выдержки из рукописи
(редакция О.Д. Вепринцевой).
«...Незадолго до Великой Отечественной войны
возможностью записывать голоса птиц серьезно
заинтересовался известнейший орнитолог А. Н.
Промптов (1898-1948). Его книга «Птицы в природе»
впервые была издана в 1937 году. Многие поколения
советских орнитологов воспитаны на ней и до сих
пор находятся под ее влиянием... В 20-х годах
Промптов пытался использовать нотную запись
птичьего пения. В его книге есть глава,
посвященная определению птиц по их пению и
классификации песен. Промптов интересовался
отношениями между врожденными и приобретенными
формами поведения и исследовал их на примере
гнездования и пения птиц... В 1939-1940 годах он начал
записывать пение птиц в лаборатории, используя
аппарат для записи звука на мягкие диски,
сделанные из рентгеновской пленки...
Весной 1940 года А. Н. Промптов прочел лекцию в
Зоологическом музее МГУ о научном использовании
голосов птиц. Я был на этой лекции, и всё, что
видел и слышал тогда, до сих пор с кристальной
ясностью стоит, словно перед глазами, в моей
памяти. Мне было 12 лет, я был принят в КЮБЗ (Кружок
юных биологов зоопарка), увлекался рыбами и
птицами. Московский зоопарк был тогда тесно
связан с Московским университетом. Нас, членов
КЮБЗа, всегда приглашали в университет на
зоологические сборища. Всем нам запомнился тот
доклад Промптова. В конце выступления он
проиграл три пластинки Людвига Коха и Макса
Никольсона с записями птиц в природе и свою
собственную запись восточного соловья. Это было
удивительно! В глубокой тишине огромного зала
Зоологического музея раздавалось кукование
кукушки, напоминающее флейту пение черного
дрозда и хохот зеленого дятла. Особенно поразило
громкое пение соловья, записанное самим
Промптовым. Это был новый мир, вызывающий сильные
свежие ощущения. С того самого вечера звучание в
резонирующем пространстве музея этих записей,
связанных с именами Коха, Никольсона, Дж. Хаксли,
Промптова, ярко горит в моем сознании.
В течение нескольких лет я пытался собрать
устройство для записи звука на мягкие ацетатные
диски по описанию в журнале, но не сумел. Однако
желание записывать птиц с тех пор постоянно
владело мной...
Весной 1955 года я, студент университета, пытался
воплотить свою мечту и начал записывать птиц в
лесах вокруг Звенигородской биостанции
Московского университета. Я делал записи с
помощью сложной «гибридной» машины весом около 30
кг, состоявшей из пружинного патефона и
магнитофонной приставки. Приставка имела
ламповый усилитель, пожиравший огромное
количество сухих батарей. Лентопротяжный
механизм приводился в движение пружинным
патефоном. Чтобы не записывать шум патефона, я
относил микрофон на 15-20 метров. Записи получались
плохие, очень тихие, хотя они звучали райской
музыкой в моих ушах и вызвали энтузиазм у
преподавателей и друзей-зоологов... Первым, кого я
записал, был зяблик. Но после этого «удачного»
начала пришло разочарование. Я не мог избавиться
от искажений и плавающего звука...
Дипломная работа и экзамены в аспирантуру
университета отвлекли меня от проблем
звукозаписи. Однако орнитологическая секция
Всесоюзного общества охраны природы,
традиционно собиравшаяся в университетском
Зоологическом музее, в лице ее председателя,
профессора Г. П. Дементьева (1898-1969), решила
организовать запись голосов птиц, и поручила эту
работу мне. Это произошло в тот момент, когда
занятость и технические неудачи несколько
охладили мой звукозаписывающий пыл. Попытки
получить, хотя бы на короткое время, магнитофон
на киностудиях и радио были безуспешными. Никто
не рискнул доверить ценную технику незнакомому
студенту. Я решил, что единственный для меня путь
— делать магнитофон самому. 1957-1958 годы прошли в
экспериментировании. Я пытался смастерить
магнитофон, работающий на батарейках и такой,
чтобы с ним можно было работать, не вынимая из
рюкзака. Магнитофон сносно работал дома, на
столе, но неизменно отказывал в поле.
Весной 1959-го директор Дома культуры МГУ, которому
я рассказал о своих затруднениях, великодушно
разрешил мне взять на время только что
полученный полупрофессиональный магнитофон
«Репортер-2», работающий на батарейках. Это был
ламповый магнитофон с динамическим микрофоном,
полосой пропускания 50 Гц-10 кГц и скоростью записи
19,05 см/ сек. Я добавил к нему внешний батарейный
блок большой ёмкости взамен его крошечных
ненадежных батареек, отрегулировал
лентопротяжный механизм. Микрофон был соединен
20-метровым кабелем с микрофоном. Это позволило
избавиться от записи шума магнитофона. Наконец
удалось добиться великолепного, по тогдашним
моим представлениям, качества. Весь май и июнь
1959-го я провел в лесах, делая мои первые сносные
записи. Некоторые из них были продемонстрированы
осенью того же года на Всесоюзной
орнитологической конференции. Все рады были
слышать естественно звучащее пение
пеночки-веснички, мухоловки-пеструшки и других
птиц.
Эти записи по инициативе Джеффри Бозволла (прим.:
В то время — сотрудник редакции естествознания
Британской корпорации радиовещания Би-Би-Си)
впервые прозвучали в эфире в октябре 1959 года. Они
были переданы по местной программе британского
радио. Я познакомился с Джеффри Бозволлом во
время упомянутой орнитологической конференции.
Он брал у меня интервью 13 сентября 1959 года, и эта
беседа положила начало нашей многолетней
дружбы...
Осенью 1959 года Всесоюзная студия грамзаписи
Министерства культуры СССР попросила меня
подготовить долгоиграющую пластинку.
Предложение было для меня совершенно
неожиданным. Оказалось, этой идеей «заразил»
Студию поэт и орнитолог-любитель Павел Барто,
который тоже был на орнитологической
конференции. Благодаря горячему участию в работе
по подготовке пластинки сотрудников студии,
особенно редактора А. Н. Качалиной и директора Б.
Д. Владимирского, пластинка действительно была
сделана. Она содержала записи 20 видов птиц
Подмосковья и вышла в апреле 1960 года под
названием «Голоса птиц в природе»...
С рефлектором я начал записывать с 1968 года.
Рефлектор подарил мне Жан-Клод Роше, (Прим.:
Известный французский издатель голосов животных
и производитель параболических рефлекторов), с
которым мы познакомились во Франции в 1967 году... С
1962 по 1973 год я использовал для записи самодельный
стереомагнитофон с полосой пропускания между 30 и
12 000 Гц и высокой чувствительностью входа. Вместе
с блоком питания он весил 8 кг... Весной 1969-го я
работал в Узбекистане. Долина Сырдарьи (в 100 км к
юго-западу от Ташкента) и Туркестанский хребет
принесли много интересных записей. Моим
спутником в этой поездке был замечательный
человек Р. Н. Мекпенбур-цев, орнитолог,
первоклассный знаток птиц Средней Азии и,
несмотря на свои преклонные годы, неутомимый
ходок. Снежные шапки горных вершин, окруженных
можжевеловыми рощами, ярко-синее небо, длинный
протяжный свист гималайских уларов и речитативы
синих птиц навечно пленили меня...
О будущем. Записывание голосов животных, в том
числе редких и исчезающих видов, будет
продолжаться. Будет пополняться фонд записей. Я
надеюсь, что со временем будет опубликован
определитель птиц и других животных СССР по
голосам. Мы продолжим каталогизацию новых и уже
имеющихся записей и попытаемся
стандартизировать методы акустического анализа.
Биоакустический анализ становится общепринятой
практикой в зоологических исследованиях.
Научное значение таких записей сегодня очевидно.
Все возрастает также значение записи звуков
природы как элемента культуры каждой страны,
каждой нации. Невозможно сохранить животный и
растительный мир планеты, его красоту, без
осознания того, что необходимо сохранить всё
многообразие богатств девственной природы. Итак,
наряду с созданием научных руководств по
определению животных по голосам, серий пластинок
к полевым определителям, очень важно издавать
массовыми тиражами по доступной цене учебные
серии доброкачественных, высокохудожественных и
информативных записей голосов животных,
дополненных комментариями и наборами слайдов.
Главной целый таких изданий должно быть
пробуждение чувств и воспитание
природоохранительного сознания. Это, мне
кажется, важное дело. Мы в этом остро нуждаемся».
Приняв во внимание внушительный задел (личный
архив Б. Н. Beпринцева содержал уже записи голосов
170 видов) и научную значимость собрания звуковых
сигналов животных для зоологических
исследований, Президиум АН СССР в 1973 году учредил
Фонотеку голосов животных в Пущинском научном
центре, при Институте биологической физики АН
СССР, где работал Борис Николаевич, к тому
времени доктор биологических наук, руководитель
лаборатории биофизики клетки. Фонотеке
предписаны специальные задачи: производить
оригинальные звукозаписи в природе и добывать из
всевозможных источников, собрать наиболее
полную по видовому составу, разнообразию
географических рас, функциональному значению
звуков коллекцию акустических сигналов
животных. Хранить, каталогизировать, выдавать
копии по запросам, публиковать справочные и
учебные пособия.
Стали возможны длительные экспедиции в
отдаленные труднодоступные места. Неизменным
спутником Бориса Николаевича стал Владимир
Владимирович Леонович (1924-1998), выдающийся знаток
голосов птиц, замечательный орнитолог, чья
знаменитая коллекция кладок хранится в
Зоологическом музее МГУ. В Средней полосе России,
в экспедициях на Белое море, на Кавказ, в
Казахстан и Среднюю Азию, Туву, Якутию, Таймыр,
Приморский край, острова Тихого океана, Камчатку,
Чукотку, Борис Николаевич записал разнообразные
звуковые сигналы пяти с половиной сотен видов,
стремясь охватить весь акустический репертуар.
Многие из них вы найдете в этом издании.
Страстный поборник и пламенный проповедник
глобальной идеи сохранения экосистем планеты со
всем составляющим их разнообразием видов, он
возвращался из экспедиций удрученным и
возмущенным масштабами и темпами, с какими
хозяйственная деятельность разрушает места
обитания диких животных. Именно поэтому он
сконцентрировал усилия на записи голосов видов,
находящихся под угрозой исчезновения, редких,
малоизученных. Он записал почти половину птиц,
имеющих статус охраняемых в России. Это же
побудило его разработать концепцию сохранения
генофонда редких и исчезающих видов животных,
методы низкотемпературной консервации генных
ресурсов, схемы восстановления жизнеспособных
особей, приборную базу для исследований,
микрохирургии и микроманипуляций на живой
клетке (Государственная премия СССР в области
науки и техники, 1982 г.). Этой работе были отданы
последние пятнадцать лет его жизни. Сейчас эта
работа продолжается и созданными им
лабораториями в Пущинском научном центре
Российской академии наук, и многими другими
научными коллективами. В ноябре 2006 года они
объединились в Общество сохранения генетических
ресурсов имени Б. Н. Вепринцева.
В 1982 году Борис Николаевич начал ставшее широко
известным в мире издание «Птицы СССР.
Определитель по голосам», параллельное
многотомной фундаментальной сводке «Птицы
СССР». Им, в сотрудничестве с Всесоюзной фирмой
грамзаписи «Мелодия», были изданы только 7,
включивших 175 видов птиц, из 25 грампластинок
задуманной серии.
Для данного региона наш справочник-определитель
— завершение работы, начатой профессором Б. Н.
Вепринцевым. Работа над Определителем началась в
2001 году, после того как авторы-составители
познакомились на Международной
орнитологической конференции в Казани. Несмотря
на то, что Б. Н. Вепринцев опубликовал около трех
десятков грампластинок с записями голосов птиц,
мы не стремились дублировать эти звуки, а
проводили отбор заново из оригиналов, из
большего по объему, современного массива данных.
Критериями отбора были: набор видоспецифичных
звуков, описанный выше, лучшее качество
оригинальной записи, место записи — желательно
данный регион. Ежегодно составлялся и
распространялся перечень недостающих звуков,
служивший целенаправленной работе орнитологов.
Новая «добыча» включалась в коллекцию Фонотеки и
проект Определителя, заставляя нас ежегодно
пересматривать отобранный материал.
Записывать голоса птиц в природе зачастую очень
непросто, особенно если это птицы редкие,
осторожные, молчаливые. Как уже сказано, в
Фонотеке голосов животных им. Б.Н. Вепринцева
хранятся многие тысячи записей самого Бориса
Николаевича и еще сотни других орнитологов. Но и
этой богатейшей коллекции оказалось
недостаточно, чтобы проиллюстрировать ими
необходимые варианты звуковых сигналов всех
видов птиц, которые встречаются на территории
Европейской России, Урала и Западной Сибири.
Охота за звуками продолжается. Надеемся, что в
следующем издании Определителя коллекция
голосов будет полнее.
Предлагаемый вашему вниманию диск (Часть 1)
охватывает примерно половину территории России
и может быть с успехом использован в Белоруссии,
Украине, на севере Казахстана и ряде других
прилежащих территорий. В планах Фонотеки в
ближайшие годы издать Часть 2 — для Средней и
Восточной Сибири и Дальнего Востока.
компьютерный цифровой (для PC-Windows)